Новости политика Россия - iCity.life Липецк

По всей видимости, американцы обречены на дуэль Трампа и Клинтон, несмотря на попытки Берни Сандерса вклиниться в этот процесс. Таким образом, один из этих двух политиков, вполне вероятно, будет определять международную дипломатию США на ближайшие годы. Барак Обама же оставляет после себя неоднозначное наследие, как во внешней политике в целом, так и в зоне Афпак (Афганистан-Пакистан) в частности.

Дипломатическое наследие Обамы

Со многих точек зрения он проводил реалистичную дипломатию, которая исправила самые грубые ошибки Буша-младшего, но в то же время придерживался классической американской политики после окончания холодной войны. Речь идет о стремлении страны в первую очередь сохранить за собой место международного лидера. В некоторых случаях он принимал верные решения (например, по отношению к Кубе и Ирану), однако наделал и весьма спорных шагов в стиле предыдущих президентов (Сирия, Ливия). В целом, он не смог или не захотел менять американскую дипломатию, которая по своей структуре больше ориентируется на грубую силу. Если в стране бюджет Минобороны составляет 600 миллиардов долларов, а Госдепа — всего 50 миллиардов, несложно понять, что даже президенту Сандерсу было бы трудно радикально все изменить.

В Афпаке результаты Обамы оказались весьма слабыми, и это еще мягко говоря. Ему не удалось спасти лицо начатой после 2001 года войны, хоть он и делал на этом упор в ходе первой избирательной кампании. Талибы отнюдь не побеждены. Сегодня им по силам совершенно безнаказанно нанести удар в самое сердце власти, Кабул. В то же время ему удалось не допустить гражданской войны между сторонниками Ашрафа Гани и Абдуллы Абдуллы во время президентских выборов. И он не бросил страну на произвол судьбы, хотя она практически не вызывает интереса у американцев в целом. Он справедливо поддержал дипломатические усилия Китая и Пакистана по формированию мирного процесса в Афганистане. Но в последнем своем ежегодном послании он продемонстрировал неприкрытый пессимизм, заявив, что Кабул и Исламабад в ближайшие десятилетия ждет нестабильность. Признание поражения в этом регионе мира и тяжелое наследие для будущего президента. В следующем материале мы проанализируем возможную политику в Афпак президента Клинтон, но пока давайте разберемся с тем, что сделал бы президент Трамп.

Глядя на его кампанию издалека, можно подумать, что Трамп окружил себя лучшими специалистами по южной Азии. Так, после ужасных терактов в Лахоре лишь он один из всех кандидатов заявил, что может справиться с проблемой терроризма в Пакистане. И, следовательно, в Афганистане, потому что, как прекрасно известно всем бывавшим в регионе экспертам, ситуация с безопасностью в двух странах тесно связана, к добру то или (как чаще всего и бывает) к худу…

Президент Трамп: путанные представления об Афпаке

Однако если проанализировать заявления кандидата (прежде всего по Афганистану), никаким чудесным решением для Афпака тут и не пахнет. Здесь наблюдается определенное смятение, смесь здравого смысла и полного непонимания вопроса. Не один год главному кандидату от республиканцев было свойственно полагать, что военное присутствие в Афганистане было ошибкой. Но он резко сменил курс, заявив, что поддерживал войну в Афганистане в октябре 2001 года. Он добавил, что там нужно оставить небольшой контингент, потому что без американской помощи Кабулу не устоять: радикальный, но оправданный подход. Чего не сказать о второй причине его решения: обезопасить ядерный арсенал Пакистана. В этом у него все предельно прозрачно: без пакистанского атома его позиция была бы совершенно иной. Однако подобный выбор приоритетов можно было бы назвать довольно опасным и упрощенческим: у Пакистана есть профессиональная армия, он — не Афганистан, государство и военные могут без американской помощи обеспечить сохранность своего ядерного оружия. Кроме того, в Афганистане не видно прогресса в плане безопасности и развития (за исключением небольшой кабульской элиты и иностранных консультантов — они-то еще как обогатились) в значительной мере потому, что американцы с 2002 года не сделали это для себя приоритетной задачей. Интерес к Афганистану в связи со стремлением «обезопасить» (то есть украсть и поставить под свой контроль) пакистанские бомбы означает, что Америка вновь не уделяет афганской проблеме должного внимания.

Как бы то ни было, казалось, что Дональд Трамп осознал важность Афпака. Об этом он говорил, когда критиковал решение Буша-младшего напасть на Ирак в 2003 году вместо того, чтобы сделать упор на борьбе с терроризмом и работе в Афганистане. Если бы он придерживался такого посыла, то мог бы породить большие надежды в Кабуле. Однако его восприятие Афпака говорит, что афганцы играют совершенно второстепенную роль в его анализе, где Пакистану отводится статус потенциального врага. Подтверждение тому Исламабад увидел в его заявлении от 28 апреля 2016 года: Трамп отметил, что для взаимодействия с этой «полунестабильной» (любопытное определение) страной стоило бы воспользоваться содействием Индии. Таким образом, в случае победы он предлагает Дели вмешаться во внутренние дела соседа и геополитического соперника… Прекрасный повод для новой пакистано-индийской войны.

В любом случае, пока что все это — всего лишь слова. Не исключено, что Трамп-кандидат и Трамп-президент окажутся совершенно разными людьми. Как известно, так было с Бушем-младшим. И, пусть и в меньшей степени, Бараком Обамой. Но даже во время кампании у слов есть смысл. И он пока что не сулит светлого будущего Афпаку. Быть может, проблема кроется в недостаточном профессионализме той части его команды, которая занимается внешней политикой. Как показывает недавнее прошлое, окружение может быть куда важнее слов. В конце концов, те, кто обратили внимание на соратников Буша в 2001 году, были встревожены присутствием там Чейни и Рамсфелда, старых ястребов и противников его отца.

Разумеется, приятную неожиданность исключать тоже нельзя. В этом Трамп прав: «Взгляните на ту стройку, что оставили нам все эксперты. Взгляните на Ближний Восток. Если бы наши президенты и политики взяли отпуск на год и провели его на пляже, ситуация на Ближнем Востоке и то была бы лучше». Разумные слова. То же самое можно сказать и о Южной Азии последние два-три десятка лет… Возможно, его нонконформизм даст лучшие результаты… Но пока что его слова и окружение оптимизма не внушают.